Главная Мы - помним “Дорога смерти” в 690 дней

“Дорога смерти” в 690 дней

ПОМНИТ СЕРДЦЕ, НЕ ЗАБУДЕТ НИКОГДА

У времени есть своя память - история. Из поколения в поколение, от отцов к детям она передается и позволяет нам помнить о самом главном. Горе и страдания, смерть и исковерканные судьбы, ужасы ада, которые пришлось испытать на себе людям, попавшим в плен - это то, что никогда не забудет наш народ, победивший немецких захватчиков.

Плен - неизбежное следствие любой войны, трагедия многих миллионов людей, подвергаемых физическим и нравственным унижениям и насилиям. Среди незаживающих ран Великой Отечественной войны - одна из самых кровоточащих - узники фашизма.

События и факты истории концлагерей являются лишь фоном для понимания того, где, когда и в каких условиях в силу трагических обстоятельств оказались советские люди. Их имена и судьбы большей частью неизвестны. Но все они были солдатами и участниками той страшной войны и заслуживают свою толику памяти.

За годы Великой Отечественной войны через ад нацистских лагерей прошли миллионы наших граждан. Большинству из них так и не удалось вернуться на Родину. Но и для тех, кому посчастливилось вырваться из застенков, пережитые мучения и страдания не прошли бесследно.

Мой двоюродный дед и крестный моего отца Михаил Филиппович Веревкин защите Отечества отдал восемь молодых и труднейших лет - с 1938 по1946 год. Принимал участие в боях за Донецк, Луганск, Запорожье, Харьков. За личное мужество и отвагу, проявленные при защите социалистического Отечества и исполнении воинского долга был награжден: медалью «За отвагу», орденом «Красная звезда» и орденом «Отечественная война» второй степени.

В его письмах и воспоминаниях всегда отдельно стояла болезненная правда о концлагерях. Он дожил до 96 лет и ни на день не забывал о том ужасе, который пережил сам и тысячи военнопленных...

СВЯЩЕННЫЙ ДОЛГ

Михаил Филиппович родился в с. Коптяжево Бугурусланского района Оренбургской области. С 1938 по 1940 годы проходил срочную службу в Красной армии, в 68-ом полку войск НКВД по охране железнодорожных сооружений в городе Чита, в Забайкалье.

Великую Отечественную войну он, можно сказать, встретил с первых дней. 3 июля 1941 года Михаила Филипповича  призвали в армию и направили в Вольское химическое училище курсантом.

Через месяц молодого курсанта направили в Татищевские военные лагеря, назначив командиром стрелкового взвода. Первое боевое крещение испытали на станции Лиски - эшелон попал под бомбежку. До линии фронта пришлось добираться на машинах и пешим порядком.

С августа 1941 года М.Ф. Веревкин в 276-й стрелковой дивизии был командиром стрелкового взвода  на Мелитопольском направлении Юго-Западного фронта.

Вспоминая эти дни, Михаил Филиппович с горечью говорил, что советским войскам приходилось с  боем отступать - днем занимали оборону, ночью отходили на другие позиции.

В начале октября полк в одном из сел Мелитопольского района был окружен немецкими войсками. Неделю держали круговую оборону. Затем в село ворвались немецкие танки, артиллерия, пехота, и окончательно разбили наши подразделения. Много было убитых, раненых, а оставшихся в живых взяли в плен.

Колонны военнопленных гнали специально через населенные пункты, смотрите мол, вот ваши защитники обессиленные, покалеченные, оборванные, грязные, голодные.

- На пути мы ели все, что попадалось: мерзлые неубранные овощи, траву, воду пили из грязных луж, - позже напишет в своих письмах домой Михаил Филиппович. - И ни на минуту не покидали мысли сбежать из плена, вернуться на фронт и бить врага с еще большим рвением. 

Колонна советских пленных на окраине Харькова

В Запорожье вместе с сослуживцем М.Ф. Веревкину удалось сбежать из-под конвоя.  Местные жители помогли укрыться им в школе, накормили, дали  гражданскую  одежду.

Почти два месяца солдаты добирались по оккупированной немцами территории Украины до реки Северский Донец. На пути - мосты под охраной немцев или полицаев, виселицы с советскими гражданами, повешенными за связь с партизанами, форсирование реки по первому льду, допросы у своих же…

К концу 1941 года М.Ф. Веревкин прибыл в 305-й запасной полк. Его направили в седьмую танковую бригаду шестой армии Юго-Западного фронта под Харьков. Назначили командиром взвода бронебойщиков мото-истребительного батальона.

Войска Юго-Западного фронта готовились к генеральному наступлению по всему Изюм-Барвенковскому направлению. В качестве первоочередной цели был выбран город Харьков. 10 мая 1942 года был объявлен приказ Главного командования о генеральном наступлении.

ХАРЬКОВСКОЕ СРАЖЕНИЕ

В 7:30 утра 12 мая после часовой артиллерийской подготовки войска Юго-Западного фронта перешли в наступление. Благодаря значительному численному преимуществу советские войска уже к полудню преодолели сопротивление противника. Во второй половине дня в прорыв были введены кавалерийский корпус и танковая бригада.

На следующий день наступление продолжилось, но  немцы нанесли сильный контрудар подвижными группировками по стыку между 38-й и 28-й армиями и потеснили советскую ударную группировку.

Немецкая авиация, танковые дивизии противника в течение нескольких дней пытались  прорвать советскую оборону  и взять в окружение наши войска.  Советские соединения вели борьбу в окружении до 29 мая.

Михаил Филиппович, в разговорах с родными часто вспоминал эти дни кровопролитных боев.  Отдельным небольшим группам удалось просочиться на восточный берег Донца - всего из окружения вышли около 22 тысяч человек. Михаил Филиппович с  небольшой группой попал в плен  к немцам. Фашисты, окрыленные победой, зачищали поля сражения. Оставшихся в живых советских солдат и офицеров собирали в колонны и гнали этапом по направлению на Харьков. 200-тысяная колонна двигалась по дорогам целую неделю.

Через три дня пути их пригнали в концентрационный лагерь Харькова - Холодная гора. Трехэтажные тюремные корпуса и весь двор тюрьмы были  заполнены пленниками до предела.  Там же узников загрузили в товарные вагоны по 60 человек и отправили в Киев. Охранники раздавали по кружке воды и 200-граммовому куску хлеба.

На одном из  перегонов  Михаил Филиппович вместе с тремя товарищами смог совершить побег. Но попав в руки к  вооруженным полицаям снова был направлен на этап в Германию - город Бойтен (сегодня польский Бытом), лагерь военнопленных Шталаг-238. Там его ждали тяжелая работа и полуголодное существование - каторжный труд на лесопильном заводе по 14 часов в сутки.

Но плен для него не означал конца борьбы - побеги, гестапо, тюрьмы, штрафные лагеря и, наконец, концлагеря: Освенцим, Заксенхаузен, Берген-Бельзен,  Пёлиц на Одере. Дорога смерти в 690 дней. Это были дни не только скитаний и лишений. Это были дни фашистского кошмара.

ДОРОГА В АД

Третьего мая 1943 года М.Ф. Веревкин  совершил побег из Шталаг-238. К нему готовился всю зиму, но далеко уйти не удалось, а последствия побега длились несколько тяжелейших лет. На шестой день пути в Польше, под Краковом, беглецов поймали и отправили в гестапо. Продержав в тюрьме несколько дней с ежедневными допросами и пытками, немцы направили их в Освенцим.

Там пленных встретили группа эсэсовцев с овчарками, массивные железные ворота, а над ними немецкая надпись «Труд делает свободным». Выше надписи эмблема, изображающая орла, который терзает человека. Перед глазами - вышки с часовыми, прожекторными установками и крупнокалиберными пулеметами. Между вышек несколько рядов колючей проволоки. Дальше симметрично расположены корпуса, большой плац. Здесь у  всех заключенных была одна кличка на всех - «хефтлинг» (узник, заключенный). И номер, выбитый на руке. Ежедневно пленных строили на плаце.

- Нельзя шевельнуть ни ногой, ни рукой, нельзя укрыть голову, нельзя сказать соседу ободряющего теплого слова, - вспоминал Михаил Филиппович. - Ничего нельзя, стой и смотри, как чинят расправу над «полосатой скотиной». Смотри, как поднимают метровые палки из мореного дуба и опускают на оголенные тела товарищей. Слушай нечеловеческие вопли и думай только об одном: как выстоять эти три часа, не выстоишь - не выживешь.

Более тысячи узников в колоннах по сотне ежедневно направлялось на работу. Кто перетаскивал камни, кто мешки с цементом. Немцы с палками в руках сновали  вдоль цепочки несчастных грузчиков. Отстающих били. Тех, кто пытался взять камень поменьше, тоже били. Упавших заставляли подниматься палками.

Голод был неотъемлемой частью «воспитания»  в лагере. Хлеба пленным было не положено. Жидкую брюквенную баланду лили куда попало:  в миску, на ладони, на землю. Те, чья порция оказалась под ногами, становились на четвереньки и слизывали ее вместе с землей. А потом  - снова камни, камни и камни до помутнения в глазах.

- Помнится, как к человеку, уронившему мешок с цементом, подошел эсэсовец с огромной овчаркой, - писал в своих письмах М.Ф. Веревкин. - Овчарка бросилась на пленного, сбила его с ног и, остервенело рыча, начала рвать на нем полосатую одежду. Человек отбивался - собака лютовала. Человек захрипел и умолк, из его перегрызенного горла булькала кровь. Собака облизнула окровавленную морду, а эсэсовец дал ей с ладони кусок сахара... Следующему узнику приказали поднять мешок с цементом, указывая на него: «Шнель». Но ноша оказалась непосильной. Человек окинул узников прощальным взглядом и тот час же упал с размозженной головой. За тот день убили двенадцать человек, а семнадцать сделали кандидатами в крематорий.

Но были там моменты и пострашнее. Узники приходили в ужас, когда из барака в барак, передавалось слово «селекция» - для многих оно становилось роковым. Это  был отбор истощенных, обессиленных и больных людей. Обычно это делалось вечером. Занимались отбором эсэсовские врачи-убийцы. После отбора, несчастных отправляли в газовые камеры или сразу же в крематорий.

В августе 1943 года, группу узников, в том числе и М.Ф. Веревкина, отправили в филиал лагеря Освенцим - Моновиц (также известный Моновиц-Буна, Буна и Освенцим III), находившийся на территории химического комбината.

Там пленные разгружали вагоны со щебнем, песком, цементом, стройматериалами. В это же время до узников стали доходить вести о Волжской битве и поражении немецких войск. Когда советские войска начали поджимать немцев с востока, зверства в лагере усилились.

Ворота концлагеря

В Освенцим шли эшелоны с заключенными евреями со всей восточной Европы. Детей до шестнадцати лет, стариков, инвалидов немедленно отправляли в газовые камеры, и лишь небольшое количество здоровых мужчин оставляли для работы.

Через три месяца М.Ф. Веревкина перевели в другой концлагерь - Заксенхаузен. На воротах уже знакомый немецкий лозунг: «Работа приносит освобождение». Но пленные знали: из концлагеря выходят на волю только через трубу крематория.

После Заксенхаузена, где он пробыл год,  до конца войны М.Ф. Веревкину пришлось пройти еще через два не менее кошмарных и жестоких концлагеря Берген-Бельзен и Пёлиц на Одере.

Очень часто мой двоюродный дед вспоминал дорогу до концлагеря Берген-Бельзен. На этом пути обессиленные и истощенные узники падали. Их оставляли умирать на обочине в снегу. Вся дорога до лагеря уложена «ещё живыми трупами». Когда прошли около пяти километров, колонна убавилась наполовину. До места добрались наиболее крепкие и выносливые пленники.

Вспоминать это Михаилу Филипповичу всегда было тяжело, перехватывало дыхание и тряслись руки. Лагерь был расположен в лесу, ограждён колючей проволокой. Более двадцати низких недостроенных бараков, где узники лежали на мокром полу, прижавшись друг к другу, чтобы согреться. Лежали вперемешку с трупами. Недалеко от барака складывали в штабеля тела, шёл нестерпимый смрад.

Номера в Берген-Бельзен не выдавали. Он был не рабочим и имел только одну цель - уничтожение. Посередине лагеря была вырыта  яма, куда стаскивали трупы, обливали мазутом и жгли. Над лагерем стояла темная смрадная туча трупного дыма. Рядом с ямой была куча трупов, среди тел шевелились и ещё живые.

 В этом аду М.Ф. Веревкину пришлось пробыть около трех недель. Но в очередной раз по воле Бога и судьбы удалось выжить и выбраться из этого кошмара.

При очередной проверке начали отбирать узников, способных ещё стоять на ногах и двигаться. Михаил Филиппович попал в эту группу. В феврале 1945 года им выдали полосатую куртку и штаны, и в товарных вагонах повезли в  концлагерь Пёлиц на Одере. Он назывался «Лагерь СС особого назначения». На пути М.Ф. Веревкина это четвертый лагерь смерти...

Там тоже ждала тяжелая работа, пытки и голод. Чем ближе была победа русских войск, тем сильнее лютовали немцы, всю злобу вымещали на несчастных узниках.

ОСВОБОЖДЕНИЕ

В апреле 1945 года лагерь начали готовить к эвакуации. Более трех тысяч заключенных погнали в сопровождении усиленной охраны в город Росток на Балтийском море. За время пути заключенных, кто пытался бежать, расстреливали. Но Михаил Филиппович в числе немногих смог вырваться во время воздушной бомбежки.

Несколько дней группа военнопленных скиталась по лесу, пока не вышла на советских солдат. Измождённых узников  встретили дружелюбно - накормили, переодели, угощали папиросами. Командир выписал им направление на пересыльный пункт, который был расположен в польском городе Рывинцы. В нем М.Ф. Веревкин встретил День Победы.

За городом находился большой лагерь, огороженный проволокой. Туда стекались со всех оккупированных Германией мест подневольные, заключенные концлагерей, военнопленные Восточной Европы. Этот лагерь назывался СПП-24 (Сборно-пересыльный пункт №24). Также его называли фильтрационным пунктом. Советские органы НКВД (Смерш) в лагере сортировали прибывших по категориям. Вылавливали переодетых фашистов, шпионов, полицаев, власовцев.

День Победы для освобожденных лиц был тревожным днем  ожидания своей судьбы, ведь работники НКВД к этим людям относились предвзято, с подозрением. После трехдневной проверки моего двоюродного деда вместе с другими русскими отправили дослуживать в 218-й Запасной полк. Там Михаил Филиппович был назначен командиром взвода. После месячной военной подготовки солдат перенаправили по действующим частям. Свою службу М.Ф. Веревкин закончил в звании старшины в сентябре 1946 года.

P.S.: В послевоенное время Михаил Филиппович 57 лет работал в отрасли нефтяной промышленности: 18 лет - в России, на должности главного бухгалтера в объединении «Куйбышевнефть», и 39 лет - в Полтаве - главным бухгалтером треста «Полтавбурнефтегаз» и Полтавского управления буровых работ. После ухода на пенсию продолжал трудовую деятельность в научно-производственном кооперативе нефтяной отрасли «Техноимпульс», где работал главным бухгалтером 15 лет.

Ольга ДЯШКИНА,

Материал подготовлен по книге воспоминаний М.Ф. Веревкина «Жизненные версты»

и личным  письмам