Главная Творчество Призраки Олесского замка

Призраки Олесского замка

  Прошел на основных баталийных сайтах призыв. К счастью, в этот раз звал он офицеров не на Дон, а содержал рекомендацию заканчивать всем изрядно надоевшую перебранку, так как вступили в силу Минские договоренности. И лично ко мне обратился из Минска полковник запаса Валерий Пинчук: «Толя, прошу прекратить. Ну, что у нас не было прекрасной юности в погонах во Львове? Игорь, Сергей, Николай, Виктор, Геннадий и другие наши товарищи уже предупреждены. Да и достал ты этого Сашку Грозу так, что он ищет пятый угол… Лады?» Я пообещал убавить пыл, но предупредил: “при первом выпаде - шайба в лоб…” А сам задумался: а были ли мальчики, и была ли у них молодость?

 "Он мне спать не давал, он с рассветом вставал..." - для меня это о Евгении Яковлеве - таком же, как я в далекие семидесятые годы, курсанте и в последующем таком же, как я, офицере.

     Почти каждое воскресенье ранним утром в половине шестого в моей комнате раздается трель телефонного звонка. Подняв трубку, я с минуту слышу какие - то разряды и уже затем сквозь них прорывается знакомый голос: "Привет, старина! Ты уже встал?.." "Тебе сколько раз можно объяснять, что разница между Нью - Йорком и Поволжьем составляет восемь часов? Вся Русь еще спит..." "Да? Ну, тогда слушай..." И мой училищный товарищ начинает пересказывать свои новости. Ему, должно быть,  плохо засыпается, а в таких случаях  лучший рецепт - позвонить другу. Слушая его, я то улыбаюсь, прекрасно представляя все женькины "номера", то громко смеюсь, когда узнаю нечто новенькое. "Ну, вот. С этой своей политкорректностью американки достали!.."  "Так, радуйся, - советую я, - значит, вы все там не безразличны друг  другу". "Если бы, - грустно возражает он, - тут не женщины, а ходячие проблемы. Уже полицейские шарахаются от феменисток..."

"Шарахаются..." - воспроизвожу я про себя слова товарища и слышу голос жены: " А что так весело - то?" Пришлось рассказать...

...Из училища нас выпускали через "коня". Перепрыгнул - заслужил увольнение. Нет - томись в общежитии. Но в тот день прекрасному гандболисту Женьке не повезло. В самый последний полетный миг он чуточку зацепил спортивный снаряд. И плачь его увольнение, не отвлекись командир взвода старший лейтенант Николай Грошев на одну красивую гостью училища. Механически протянув нам увольнительные записки, офицер тотчас забыл о нас. Радость - ветер в паруса курсантского счастья. Пять минут не прошло, а мы уже миновали  парк Ивана Франко и, не замечая неровностей брусчатки мостовой, продвигались дальше к центру древнего Львова.

В прошлый раз мы исследовали Высокий Замок. Оттуда, с высоты 413 метров над уровнем моря, город виден как на ладони. Но сегодня нам не нужно детище Францишека Смольки и короля Казимира Великого. Хранилищу казны и важнейших документов мы предпочли Олесский замок. Намерение - осуществить задуманное в последние часы прошлого увольнения, когда мы  случайно примкнули к группе туристов и наслушались разных  историй. Одна из них о семье хозяина замка Ивана Даниловича. В его красавицу дочь влюбился магнат Жолкевский. Но, не получив согласия отца на свадьбу, жених удавился на втором этаже. Лишилась жизни и невеста. Тени влюбленных, якобы, до сих пор ищут друг друга в стенах древней твердыни. Причем, при этом они проявляют столько страстности, что, не считаясь с чувствами живых, подстраиваются к экскурсантам, пугая тех до валериановых капель. В заведенных хранителями музея протоколах даже зафиксированы случаи срыва дверных пломб.

В виду замка пути наши разошлись. Женька нырнул в  подворотню, а я пошел прямиком на территорию таинств. В ранний еще для очередной экскурсии час мне удалось незаметно войти  в само здание и даже добраться до выхода на чердак. Расположившись у слухового окна, я достал атрибуты затеянной нами игры - парик, купленный по просьбе дядькиной жены Валентины, но не отправленный ей почтовой посылкой, и простыню. Дожидаться появления группы туристов пришлось недолго. Вот они уже прошли место маневра Женьки и приближаются к воротам старинного строения. Увидев, как их настигает не несчастный магнат Жолкевский, а сумасшедший монах - тот, что на день святого Антония кинулся в сорока метровый колодец с изображением Люцифера на одной из стен, я чуть не застонал от приступа смеха. Женька, выпросивший у хранителя театрального антуража факультета культурно - просветительной работы одеяния ксендза, так мастерски приспособил к подбородку на резиночке четверть теткиного белого парика, что был точной копией слуг монастыря капуцинов. Но главное - чудовищный женькин рост, который по окончании училища служил ему, офицеру ВДВ, лучшим пропуском в самые разнообразные части. Если и существуют привидения, то именно такими устрашающе - огромными им следует быть.

Сразу после истории Олесского замка экскурсовод переходит  к мистическим легендам. А рассказ о таинственном монахе - чуть ли не первый в списке. И когда выслушавший на подогнутых ногах повествование знатока Женька громким голосом заявил о себе, в слуховом окне появились мои простыня и роскошный белый парик. "А я шо говорю! Проявляются привидения. Вот полюбуйтеся, товарищи, сами..."  В голосе экскурсовода, впрочем, как потом рассказал мой приятель, слышался не страх, а - восторг. Но его отчего - то не пожелали разделить бедные экскурсанты. Женщины с визгом бросились в разные стороны, а одна из них вцепилась Женьке  в муляж бороды. Так она и осталась стоять, пораженная увиденным, с клоком белых искусственных волос в руке, наблюдая, как мой опешивший товарищ быстрехонько удаляется туда, откуда он несколько минут назад появился.

В училище мы возвращались, не видя никого и ничего. Задержались только у одной из кавярен, то есть, у кофейни. Там мы заказали по чашечке кофе капуччино, рецепт приготовления которого изобрели как раз  монахи ордена капуцинов, и пофантазировали о новых приключениях, но теперь уже во владениях короля Владислава II - Свиржском замке или в монастыре святых монахинь -бенедектинок, полном умопомрачительных красавиц.

Неподалеку от училища услышали переливы гитарных струн и знакомый голос:

     Над гранитной Невой

     Шум стоит полковой

     И прощанье недорого стоит.

     На Германской войне

     Только пушки в цене.

     А невесту другой успокоит.

Это курсант Олег Исмагилов на неделю прощался со своей девушкой и ее подругами. Мы, разумеется, не могли пройти мимо и тотчас позабыли о  достоинствах бенедектинок. Краткое общение - и мы уже знакомы. Я слушаю Ядвигу, Женя - Ксению. Но двое шволежеров - польских курсантов со спецфакультета - галантно раскланявшись перед нашими дамами, подставили им руки и те, недолго думая, упорхнули. Увы, они давно знакомы. Попрощались с Олегом и его спутницей и поспешили в училище.  «Так какие, говоришь, головные уборы носят бенедектинки?» - спросил меня  Женька и услышал от меня  мудреное католическое слово, которое сейчас я уже и не помню. Его смех пропал под строгим взором дежурного по училищу, встречающего увольняемых на КПП.

В звании полковника, познав цену пушек не на германской, а на афганской войне, закончит службу редактор окружной газеты Олег Исмагилов. Как и мечтал, над гранитной Невой, в кабинете в Петропавловской крепости, бывшем некогда камерой уж не декабриста ли Николая Лорера? Рядом с календарем на столешнице перед ним будет лежать остов пистолета Макарова, сгоревшего в операции на стыке трех границ в транспортно - десантном вертолете, атакованном иранскими истребителями перед взлетом. Сам же владелец чудом спасется. А майор запаса Евгений Яковлев, пройдя Кавказ и отслужив в Чехословакии и на Сахалине, уедет в поисках заработка в далекую Америку и каждое воскресенье будет доставать меня звонками из Нью - Йорка.

Анатолий Чирков